Николай Воронков - Порыв ветра [СИ]

— Ничего. Всё в порядке. Заглянула поглубже, вот и задумалась — смотрели на меня настороженно, и я улыбнулась — Я не против идти первой. Другой мир — это совсем не страшно. Другая страна, другой город — это тоже другой мир. Гораздо важнее, кто будет с тобой рядом. Но всё равно мне будет нужен хотя бы один человек, чтобы прорубать дорогу.

Я думала, что все радостно загалдят, но напряжение словно усилилось. Что я такого сказала?! Или они решили, что я кого-то хочу съесть или использовать в качестве жертвы для перехода?! Глупость, но за своим словами надо следить, чтобы не получалось двусмысленностей. Я чуть отступила назад.

— Я готова. Остальное решайте сами.

После некоторого молчания Холс обвел солдатом взглядом.

— Доброволец есть?

Добровольцев не было, все отводили взгляды. Будет приказ — пойдут, а самому лезть вперёд никому не хотелось. Молчание затягивалось, и мне совсем не хотелось, чтобы меня возненавидел тот, кого Холс назначит сам.

— Гман, возьми мачете, пойдём первыми.

Солдат из передовой группы немного растерялся, когда Гман протянул руку за мачете, но отдал беспрекословно. Чтобы не создавать новую двусмысленность, повернулась, бросила «Догоняйте», и пошла вперед, прислушиваясь к пустоте.

Проход через проклятый круг оказался на удивление лёгким. Дорога лишь изредка перекрывалась кустарником, и Гман без труда (с его-то силушкой) прорубал проход. Лес вокруг выглядел стерильным, и я не стала заморачиваться с защитой растянувшегося длинной цепочкой отряда. Не от кого было защищать. Изредка в пределах видимости появлялись одиночные птицы, и всё. Солдаты осторожничали и держали дистанцию максимальной, только чтобы не потерять друг-друга из вида. Несколько раз я оглядывалась, но всегда было видно только одного. Может и правильно. Холс сказал, что круг закрылся, я ничего не ощущала, но мало ли. «Уйти в туман» — здесь это было совсем не образным выражением.

Видимо, Холс не хуже меня мог отслеживать живность, и как только мы выбрались из круга и вокруг снова появились кусачие мошки и прочие не очень приятные создания, как отряд за несколько минут снова стянулся в плотную группу. Сделали небольшой привал, перекусили всухомятку лепёшками и сушеными фруктами. Солдат из передовой группы немного ревниво забрал мачете у Гмана и сам встал впереди. Снова можно двигаться, но я начала сомневаться.

Подошла Холсу, и тот сразу встал.

— Что?

— Ты вообще знаешь, куда мы идём и что ищем? Как долго мы будем идти?

— Устала? — прищурился Холс.

— Дело не в этом. Я не понимаю, что мы делаем. Как мы поймём, что нашли то, что надо?

— Поймешь, Натис, поймешь и ни с чем не спутаешь. Но лучше бы мы ничего не нашли… — Холс помрачнел — Ладно, как отдохнешь, сразу двинем дальше.

Снова дорога, но через пару часов я обратила внимание на беспокойство Гмана. Тот принюхивался как собака, и вдруг подошел ко мне.

— Госпожа Натис, где-то впереди смерть!

— Смерть?

— Пахнет смерью!

Я тоже начала принюхиваться, но ничего не почувствовала. Решила, что ему мерещится, но прошли ещё пару километров, ветерок чуть сменился, и в нос ударил смрад гниющего мяса. После тех дней на свалке я его уже ни с чем не спутаю. Идти вперёд сразу расхотелось. Остановилась, не зная что делать. Подошедший Холс не стал задавать привычное «Что случилась?» Тоже остановился, долго принюхивался.

— Теперь понимаешь, почему это ни с чем не спутать?

— Там… круг?!

— Есть слабая надежда, что это какая-нибудь заразная болезнь, и начался массовый падеж животных.

— Надежда?! Но ведь зараза может распространиться!

— Это будет гораздо меньшее зло.

Теперь мы двигались гораздо медленнее. И страшно было, и животных вокруг становилось всё больше, причем многие были с «опасной» окраской. Правда, вскоре поняла, что люди их совершенно не интересовали — большинство из хищников еле передвигались с отвисшими животами или лежали и спали. Смрад становился всё более тяжелым, и приходилось дышать ртом, заткнув нос листьями.

Джугли словно специально раздвинулись, давая возможность «насладиться» зрелищем цели нашего путешествия. Огромная поляна больше километра в диметре была засыпана… рыбой. Я ожидала чего угодно, только не этого. Откуда здесь рыба, да ещё и в таких количествах?! Даже если возить её грузовиками, я даже не представляю, сколько их потребуется. Края этого рыбного моря чернели от хищников и падальщиков, воздух буквально гудел от несметных полчищ мух, и мне было очень трудно удерживать это месиво на расстоянии, но пройдет ещё час-другой, и силы у меня кончатся.

Пока же мы молча стояли, пытаясь осознать увиденное.

Наконец я смогла говорить.

— Но… рыба-то здесь почему?

— Проклятому кругу безразлично что хватать, лишь бы живое — откликнулся Холс — Откроется в лесу — тащит животных, откроется в реке или озере — будет тащить рыбу и что попадется. Бывает, что и всех червей из земли вытаскивает. Плохо не то, что рыбы много, а то, что круг продолжает работать. Видишь — нижний слой рыбы уже протух, а сверху много ещё живой, даже хвостами бьёт.

Словно в подтверждение его слов над поляной словно ниоткуда начался дождь из живой рыбы. Мы как завороженные следили за этим чудом, но через несколько минут всё кончилось, и только бьющаяся рыба подтверждала, что нам это не приснилось.

— Поймал новую стаю в реке?

— Может быть. А может перебрался к новому озеру. Кто знает? Гораздо хуже вон то — Холс указал на многочисленны черные точки на серебристой поверхности рыбного моря.

— И что это?

— Животные, Натис, животные. И многие ещё живые, но не могут выбраться.

— Может просто круг очень широкий, поэтому и лес захватил?

— Ты же сама проходила через такой круг. Хватит там животных, чтобы насыпать столько?

— Ну, если без рыбы…

— Ладно, не будем гадать. Пройдемся вдоль края, попробуем найти ещё что-нибудь. Для нас важнее найти людей — это снимет все сомнения.

Мы двинулись вдоль края, обходя особо большие группы хищников, пирующих над телами крупных животных. Не прошли и километра, как наткнулись на десяток мертвых существ, очень похожих на Гмана.

Я только спросила:

— это твои? — и тот только кивнул.

Прошли ещё немного, и наткнулись на странное существо. Человекообразный, с совершенно голым черепом, по которому от переносицы до затылка шел небольшой костяной валик. Горло разорвано каким-то хищником, но есть его не стали. Увидев это странное существо, Гман прореагировал гораздо сильнее, чем от вида мертвых сородичей. Странно охнул, и засуетился, словно не зная, куда деть свои руки.